Именно с этими горькими словами, с просьбой помочь определить сына на нары обратилась в редакцию Наталья Михайловна. Такого признания я за всю свою журналистскую жизнь еще не слышала...
Сплошные черные «дороги»
Было у нее три сына. Теперь остался один. Двое других не умерли, живы, но…
Первого, старшего отняла наркота. В детстве они с ним, Лешей, столько горя помыкали, - с его сложным заболеванием. Все у мальчишки болело, лопались сосуды, получались кровоизлияния, синяки по всему телу. Возила мать его и в Москву, и в другие города – в лучшие клиники. Любила, жалела, все лучшее было для несчастного больного ребенка. А вот что стало с ним к 28 годам… «Сколько ханки он переколол в эти больные веночки, - плачет мать. – На его руках и шее – сплошные черные «дороги». Сильнее боли этот проклятый кайф».
С первой женой Алексей из-за наркотиков разошелся. Привел другую, хорошую такую, симпатичную. А вскоре подсадил ее на иглу. Из своей комнаты они не вылезали сутками. Мать недоумевала: на кухне не показываются, в туалет не выходят. Это позже она узнала, что после дозы и полученного кайфа, когда на них находил «жор», сын с невесткой банками ели запасенную сгущенку, выпивали литры сладких компотов, объедались вареньем. А в «туалет» ходили в освободившиеся банки. Туда же бросали окурки, использованные шприцы и окровавленные ватки.
Когда Наталья Михайловна увидела загаженную комнату и своих «молодых» в состоянии кайфа, с тупыми лицами и безумно блаженными глазами, она пришла в ужас. Не помогали ни упреки, ни скандалы. Тогда выгнала их из дома. Правда, несколько раз, сжалившись, принимала обратно. Приходили, плакали: «Мамочка, миленькая, прости, пусти домой. С наркотой завяжем, на работу пойдем». Но они быстро срывались.
Нельзя верить наркоманам. Слова их - пустые, а обещания - дешевые. Стояли в слезах на коленях, а сами в это время высматривали, что украсть у матери. Вытащили все, что можно продать или обменять: сначала материнское золотишко, деньги и вещи. Потом последние продукты и последний мешок картошки. А когда из дому нести было уже нечего, со двора стали исчезать бочки, фляги, ведра.
Однажды в который раз пришел Алексей с повинной. Лучше бы его не видела тогда: оборванный, грязный, по лицу и голове ползают вши. Сам Лешка высокий – метр восемьдесят шесть. Был справный, крепкий, а тут превратился в щепку, во рту осталось четыре зуба. «Два дня, - говорит, - мама, ничего не ел. Живу на теплотрассе». Ответила мать: «Вот и иди туда обратно. Ты сам выбрал себе такую жизнь». Переодела, покормила и показала на дверь.
А потом как-то ночью ворвались трое мужиков с топором. Глаза у всех бешеные: «Деньги или наркотики!» А Наталья Михайловна пельмени лепила как раз. Схватила скалку да со всей силы врезала самому здоровому между глаз! То ли от боли, то ли от неожиданности топор он выронил. Стали они пятиться к порогу. Всем, что под руку попадалось, колотила хозяйка ненавистных нарков – кастрюлями, табуретками, чашками.
…Как же так вышло, что из любимого сына ее Лешенька превратился в чудовище? Ведь отец его, первый муж Натальи Михайловны, был заслуженным художником России. И человеком хорошим. А она сама когда-то наркологом работала. С пьяницами сильно боролась. Они ее за версту обходили, в лицо знали - боялись. Лечили их, направляли в ЛТП. Вот и сейчас, считает мать, собрать бы всех наркоманов да вывезти куда-нибудь. Пусть работают сами на себя. Пусть ставят дома, печки кладут, сажают картошку. Жить захотят - и в дикой тайге не подохнут.
У ее сына, 28-летнего Алексея, уже пять судимостей, но все почему-то условные: за кражу и за торговлю наркотиками. Почему так с ним церемонятся?
До странного добрый
Другого сыночка, 20-летнего Реваза, у нее отняла тюрьма. Наталья Михайловна родила его от второго мужа, когда жила в Грузии. У Реваза большие красивые глаза, черные кудрявые волосы. Он очень стройный и какой-то беззащитный. Уже третий год Реваз сидит - за убийство, которого, по словам матери, не совершал. А на суде пошел за «паровоза», взяв чужую вину на себя.
Реваз – необычайно добрый. Вот раньше пойдут они с мамой в лес, сынок встанет посреди поляны, раскинет руки – а к нему птицы со всех сторон слетаются и на руки садятся. Приводил он домой огромного мраморного дога. Собака вся изранена была – выходил. Кошку рыжую облезлую у хулиганов отбил, они утопить ее хотели, а Ревазик вылечил. Когда он тяжело заболел, Джек и Муська сутками лежали у его постели. И не ели ничего, пока парнишка не поднялся. Доброго человека и скотина чувствует!
Несколько лет назад, когда старший, Лешка, начал садиться на иглу и золото из дому украл, одно колечко младшему брату подкинул. Реваз принес его матери. Не знаю, мол, откуда взялось. Наталья Михайловна до сих пор корит себя, что не поверила Ревазику. Ругала сильно, побила даже. А он ее утешал: «Не плачь, мама. Мне тебя так жалко. Всё равно правду узнаешь, не мой это грех».
Винит себя мать и еще в одном. Проглядела, как Реваз прибился к какой-то сомнительной компании. А потом кто-то из «друзей» ловко спрятался за спиной доброго паренька, взявшего чужую вину на себя. И на этот раз сын кого-то спас. Только уже не собаку, а преступника.
Третий год мать ездит к Ревазу на свидания. Занимает деньги, покупает продукты, летит к своему сыночку. А он, не стесняясь ни сотрудников тюрьмы, ни зеков, бегом бежит навстречу матери, крепко обнимает и ластится, как котенок. Моет в тюремном тазике ее сбитые натруженные ноги, постригает ногти. И говорит: «Мне не стыдно это делать, даже если кто-то увидит. Ты моя мама, и я тебя сильно люблю».
Рядом остался один
«Мне 50 лет, а я уже смертельно устала, - говорит Наталья Михайловна. – Столько горя, а за что?»
Было у матери три сына. Теперь рядом остался один. Тимоша у них с мужем родился по любви. Но вот беда: у ребенка какое-то нервное заболевание. Очень ранимый, очень тонкий большеглазый мальчик. Тоненький, как струнка. Кажется: небрежно задень – зазвенит испуганно. Особый, бережный подход нужен к Тимоше. Из-за этого Наталья Михайловна и на работу не устраивается. Да и как оставить мальчика одного, без присмотра? Наркоманы одни кругом, бандиты. На их улице тридцать домов, а семь из них – наркоманские притоны.
Родители обожают Тиму, берегут. Никто не заставлял и не учил – он сам взялся Библию читать. Когда маме тяжело, он чувствует это и гладит ее поседевшую голову: «Не плачь, мама. Бог нам обязательно поможет. Просто надо подождать…»
Здравствуйте. Я журналист. Одна из моих главных тем - человек и закон. За каждой статьёй стоят реальные люди - взрослые и дети, а также сотрудники прокуратуры, полиции, суда и т. д., со многими из которых я встречалась лично.
77.1к
