Трудовые будни
Успешная реализация собственного атомного проекта к 1955–1957 гг. позволила советскому руководству шире использовать обретенные Министерством среднего машиностроения СССР технологии, ресурсы и специалистов не только для решения военных задач, но и в целях развития народного хозяйства. Сейчас уже широко известно о том немалом положительном влиянии на развитие инфраструктуры Урала и Сибири, которое оказывали на протяжении десятилетий строительные организации закрытых городов. Но прикладными вопросами строительства местных дорог, электростанций и линий электропередач участие специалистов атомной отрасли не ограничивалось.
Согласно Программе использования атомной энергии, принятой в 1950 году, помимо оружия предстояло освоить применение ядерных зарядов в мирных целях для горнорудной промышленности, прокладки каналов и туннелей.
Так называемая программа мирных ядерных взрывов началась в 1965 г. и была завершена в 1988 г. [См.: Ядерные испытания СССР. Том 1 / Под ред. В.Н. Михайлова. – Саров: РФЯЦ-ВНИИЭФ, 1997. – С. 30]. Среди многих проектов, осуществленных за этот период, одним из самых известных и загадочных является проект «Тайга», осуществлявшийся в начале 1970-х гг. специалистами ВНИИТФ и КБ АТО. Косвенное участие в нем принял и 948-й военно-строительный отряд, прикрепленный к Соликамскому ЛЗК.
В середине 1960-х гг. стало ясно, что одна из крупнейших водных артерий СССР – река Волга нуждается в подпитке. Необходимо было срочно проложить канал, который бы нес воды северных рек в Волгу.
Если взглянуть на карту, то можно заметить, что истоки двух крупных рек, Печоры и Камы, достаточно близки. Исходя из этого, было принято интересное решение – соединить Печору и Каму каналом, используя для перемещения воды притоки Камы – реки Колву и Вишеру.
Поскольку через тайгу не провести крупную землеройную технику, 64-километровую трассу канала (от поселка Якша до озера Чусовское) предполагалось проложить серией ядерных взрывов на выброс породы.
За дело!
В середине 1966 г. Минсредмаш и Минэнерго начали совместную проработку проектного задания на Печоро-Колвинский канал. Министр среднего машиностроения Е.П. Славский лично был заинтересован в успехе данной работы [Родькин Д.В. Встреча в «Тайге»: воспоминания об одном забытом эксперименте / Д.В. Родькин // Челябинский гуманитарий. – 2012. – № 1 (18). – С. 81]. Мирные инициативы Советского руководства по ограничению распространения ядерного оружия обычно мало согласовывались с представителями ВПК. Хотя именно «оружейники», а не военные, испытывали больше всего неудобств от этих соглашений.
Развитие любой отрасли техники невозможно без натурных испытаний. Ядерное оружие не является исключением. Гарантировать работу систем в боевых условиях может только проведенное штатное испытание изделия. А на мирных зарядах можно проверить очень многие физические и технологические «ноу-хау», которые могут применяться в военной сфере.
Успешно испытав так называемый «чистый» заряд в ходе нескольких опытов на Семипалатинском полигоне, применения в Чаганском эксперименте, проверив работу автоматики на испытательном полигоне института, специалисты НИИП (ныне – РФЯЦ-ВНИИТФ) в 1967 г. успешно провели групповой ядерный взрыв в урочище Тегем, в ходе которого доказали возможность прокладки каналов ядерными взрывами [См.: Ядерные испытания СССР. Том 1 / Под ред. В.Н. Михайлова. – Саров: РФЯЦ-ВНИИЭФ, 1997. – С. 114–115, 158].
Одновременно конструкторское бюро автотранспортного оборудования, г. Мытищи, получило техническое задание на создание транспортных средств для доставки зарядов к месту проведения взрывов. На шасси грузовых автомобилей повышенной проходимости были смонтированы «кунги» с оборудованием и системой микроклимата. Обеспечение экспедиции осуществлял Соликамский лесозаготовительный комбинат. Он предоставлял места для разгрузки литерных составов со спецзарядами, сборные деревянные домики, технику и солдат для обслуживания экспедиции [См.: Жучихин В.И. Подземные ядерные взрывы в мирных целях: мемуары / В.И. Жучихин. – Снежинск: РФЯЦ-ВНИИЭФ, 2007. – С. 45].
Эксперимент проходил в два этапа: 1971–1972 гг. и 1973–1975 гг. На первом этапе был произведен опытной группой взрыв из трех зарядов. На втором этапе планировалось продолжить ведение взрывных работ, но все произошло иначе.
Что-то пошло не так...
В 1974 г. ниженазванные личности, возможно, встречались. Один – член научной экспедиции, ведущий инженер НИИП, в рассматриваемый период – заместитель главного конструктора КБ АТО Виктор Иванович Жучихин, другой – рядовой военный строитель Александр Иванович Зернин. Первый участвовал в разработке зарядов, их монтаже и проведении испытаний. Второй – вместе с сослуживцами обеспечивал строительство временного городка экспедиции во время второго этапа эксперимента.
В.И. Жучихин так описывает последние приготовления к первым взрывам. «В январе 1971 г. изготовлено три заряда, с которыми и отправились на эксперимент на трассу Печоро-Колвинского канала. Рекогносцировочное исследование региона показало, что работа на трассе Печоро-Колвинского канала по сооружению траншеи взрывом на выброс возможна только в зимнее время, с одной стороны, в связи с невозможностью доставки к месту работы техники в теплое время года, с другой – зимний период является более благоприятным, исходя из требований радиационной безопасности: выпавшие после взрыва в следе радиоактивные осадки на снежный покров с талыми водами размоются, тем самым еще меньшим станет остаточное загрязнение местности, хотя и так оно являлось вполне допустимым» [См.: Жучихин В.И. Подземные ядерные взрывы в мирных целях: мемуары / В.И. Жучихин. – Снежинск: РФЯЦ-ВНИИЭФ, 2007. – С. 50].
Для проживания участников экспедиции близ хутора Васюково силами, средствами и материалами Соликамского ЛЗК был сооружен поселок из сборно-щитовых домиков. Кроме жилых домов были сооружены также столовая, медпункт и что-то наподобие дома культуры, где проходили производственные совещания и заседания Государственной комиссии [Из интервью А.И. Зернина. Записано Д.В. Родькиным. – Сухой Лог, 2008. – С. 1].
В соседнем с поселком экспедиции селении Головное появление специальной техники вызвало разные слухи, подкреплявшиеся статьями о предстоящем мероприятии в журнале «Вокруг света». Местные жители потребовали объяснить им суть эксперимента и его предполагаемые последствия.
На собрании актива населения поселка Головное присутствовали и расконвоированные заключенные. Им во всех подробностях рассказано было, как будет проходить работа, что может представлять опасность, и в каких обстоятельствах, какие мероприятия разработаны для обеспечения полной безопасности не только для людей, но и для самой природы.
Подготовительные работы проходили не всегда гладко, без каких-либо осложнений. Многое из техники и аппаратуры применялось в работе в полевых условиях, да еще при морозе до минус 40 градусов, впервые. Здесь и обнаруживались либо дефекты изготовления, либо конструкторские недоработки, либо ошибки в эксплуатационной документации.
С механическими агрегатами дело обстояло гораздо лучше. Здесь помогло то, что все они прошли «обкатку» на полигоне, и выявленные там конструктивные и производственные недоработки были устранены еще в цехах КБ АТО [Родькин Д.В. Встреча в «Тайге»: воспоминания об одном забытом эксперименте / Д.В. Родькин // Челябинский гуманитарий. – 2012. – № 1 (18). – С. 82–83].
После получения шифровки, разрешающей опускание зарядов в скважины, на заседании Государственной комиссии была рассмотрена и утверждена технология окончательной подготовки спецзарядов и их опускания. По докладу главного конструктора Б.В. Литвинова об ожидаемой мощности взрыва утверждалась глубина центра взрыва, что должно было обеспечить максимальный эффект выброса грунта.
По настоянию главного инженера проекта Г.А. Никифорова и его начальника Ю.А. Валентинова забивка скважины гравием или песком после опускания заряда исключалась. Какими соображениями авторы проекта руководствовались, предлагая такой вариант, многим было непонятно, но решением председателя Госкомиссии В.И. Карякина предложение было принято.
Итак, в данном эксперименте применена, по терминологии авторов проекта, «гидрозабойка» [См.: Жучихин В.И. Подземные ядерные взрывы в мирных целях: мемуары / В.И. Жучихин. – Снежинск: РФЯЦ-ВНИИЭФ, 2007. – С. 65]. Окончательная подготовка спецзаряда включала в себя следующие операции [См.: Жучихин В.И. Подземные ядерные взрывы в мирных целях: мемуары / В.И. Жучихин. – Снежинск: РФЯЦ-ВНИИЭФ, 2007. – С. 65]:
- проверка системы бортовой автоматики и генератора высоковольтных импульсов для подрыва капсуль-детонатора (КД);
- снаряжение заряда комплектом боевых КД;
- подстыковка системы инициирования КД к генератору высоковольтных электрических импульсов;
- стыковка силового корпуса и проверка его на герметичность;
- подключение кабелей управления подрывом и физизмерений;
- кантование спецзаряда в вертикальное положение и завеска его на устье скважины;
- опускание заряда на трубах на заданную глубину и завеска его.
Подключение кабелей управления подрывом и физизмерений к распределительному щиту производилась в день Ч за 2 часа до взрыва.
Далее производился последовательный спуск зарядов на заданную глубину на бурильных трубах диаметром 82 мм с помощью передвижной буровой установки на шасси КРАЗ. Кабели управления подрывом и физизмерений, опускаясь вместе с зарядом, разматывались с барабанов, расположенных рядом со скважиной, вручную. Во избежание провисания кабелей под собственным весом они через каждые 4–5 метров привязывались к трубе шкимкой – пеньковой веревкой [Родькин Д.В. Встреча в «Тайге»: воспоминания об одном забытом эксперименте / Д.В. Родькин // Челябин-ский гуманитарий. – 2012. – № 1 (18). – С. 83].
Фотографии: Подробнее ➤
