Игра в кальмара. Смотри на MovieMaker: номер на визитке настоящий! Кто поднял трубку? Что правда в этом сериале?
С момента выхода «Игры в кальмара» прошло почти три недели, но градус всеобщей истерии даже не планирует снижаться. Журналист Кира Голубева объясняет, почему этот сериал — большой социальный манифест о маленьком человеке
Удручающая история шоураннера Хван Дон Хека об участниках игры на выживание, которые рискуют своей жизнью, чтобы выиграть приз в 45,6 млрд вон, успела возглавить первые строчки по просмотрам во всех странах с доступом к Netflix, обвалить трафик местному телекоммуникационному гиганту и стать глобальным интернет-феноменом.
Количество тематического контента, который ежедневно выдают социальные сети, соизмеримо разве что с синдромом «Игры престолов», и то, учитывая, что сейчас именно TikTok служит главным законодателем трендов, ударная волна от южнокорейского взрыва накрыла нас куда сильнее.
Если бы «Игра в кальмара» была западным сериалом, то его структуру нетрудно было бы предугадать: герои участвуют в конкурсах, и постепенно, через их воспоминания, которые зачастую нас мало интересуют, мы узнаем, что привело их сюда. Но в «Кальмаре» сюжетный поворот происходит намного раньше: персонажи, с которыми мы не успели познакомиться, голосуют за выход из садистского лабиринта уже в первой серии. Благодаря этому короткому пребыванию на воле мы не только узнаем историю каждого героя в отличном от привычного повествования ключе, но и понимаем, почему участники игры не пытаются бежать от опасности. Мы легко проецируем на себя практически любое действие главных героев, потому что знакомы с долговыми обязательствами, стрессовой работой и стремлением к абстрактному счастью, которое (парадокс) недостижимо в таких условиях.
Сериал запросто мог бы и провалиться из-за своей «кровавой» концепции, если бы не его гуманный аспект. Главные герои обладают противозаконным обаянием и правдоподобием: будь то амбициозный банкир Чхо Сан Воо, поставивший все на крупное финансовое пари, или интригующая карманница Кан Сэ Бек, чья безжалостность оправдана бегством из Северной Кореи и желанием вывезти свою семью на выигранные деньги.
Чтобы разобраться, за счет чего еще сериал обрел такую популярность, нужно глубже погрузиться в социальные проблемы, которые он освещает.
Притча о капиталистической эксплуатации
Экономика Южной Кореи, прозванной одним из четырех «азиатских тигров», за последние шестьдесят лет претерпела огромные изменения после стремительной индустриализации, которую повлекла за собой Корейская война. В 1960 году доход на душу населения в Южной Корее составлял $82, что ставило ее позади длинного списка экономически эксплуатируемых и нищих стран, включая Гану, Сенегал, Замбию и Гондурас. Только после прихода к власти диктатора Пак Чон Хи в 1961 году в Корее начался колоссальный экономический рост. Известная как «Чудо на реке Хан», Южная Корея за несколько десятилетий превратилась из страны с низким уровнем дохода в одну из ведущих экономик мира.
Несмотря на то, что такой стремительный рост в Корее повысил общий уровень жизни, многие люди все равно остались в печальном положении. Например, сейчас Южная Корея входит в пятерку стран по уровню относительной бедности, а зажавшая ее в тиски пандемия и вовсе плющит национальную экономику. Показатель самоубийств в Южной Корее — один из самых высоких в мире, эта проблема особенно актуальна для пожилых людей, почти половина которых живет за чертой бедности.
Молодежь также не может похвастаться особыми успехами. Обязательный призыв в армию, общественное давление, в основе которого лежит идея демонстрации своего успеха (в сериале неоднократно подчеркивается, как все восхищаются тем, что Чхо Сан Воо, игрок № 218, — одаренный студент, закончивший Сеульский университет) и ошеломляющая безработица (по состоянию на 2020 год уровень безработицы среди молодежи составлял 22%). Молодые корейцы даже придумали термин для этого общества ограниченных возможностей — «ад Чосон», сатирически ссылаясь на жестко иерархическую династию Чосон, которую современная Корея должна была оставить позади.
В то время как миллионы простых корейцев борются за выживание, верхушка страны держит экономику в железной хватке. Она функционирует за счет чеболей — корпоративных конгломератов, принадлежащих горстке богатых и влиятельных семей. Когда-то чеболей восхваляли за то, что они вывели нацию из нищеты, теперь они олицетворяют монопольный капитализм в стране, захваченной коррупцией. В число таких крупнейших представителей Южной Кореи входит компания Samsung. Ее генеральный директор Ли Чжэ Ен досрочно вышел из тюрьмы в августе 2021 года, отбыв только половину двухлетнего срока за взяточничество. Обосновывая его освобождение, правительство Кореи сослалось на важность Ли для экономики.
Эту концепцию в сериале воплощают VIP-гости — группа сверхбогатых представителей мировой элиты, которая делает ставки на игроков, с удовольствием наблюдая за тем, как они ценой своей жизни пытаются добраться до призовых денег. Точно так же главный герой Ги Хун когда-то оставлял свои деньги на скачках. Отличие лишь в том, что его азарт держался на потребности заработать, а азарт богачей «Игры в кальмара» — на потребности развлечься. Бедные люди охотно участвуют в предлагаемых извращениях, потому что им внушили, что без денег они не могут существовать. Механизм дегуманизации, о котором трубит шоу, вызывает ужас — ведь не игра разрушает человечество: разрушение уже давно осуществляется нами собственноручно.
Инородное тело
Тема классового неравенства сильно отозвалась в зрительских сердцах. Оттого символично, что в 2009 году создателю сериала Хван Дон Хеку отказали с этой идеей практически все студии, после чего он забросил сценарий и продал свой ноутбук из-за нехватки денег.
Сперва создается впечатление, что Сон Ги Хун, чья зависимость от азартных игр и безработица оставили его с нулевым балансом, сам виноват в своем плачевном положении. По мере развития сюжета выясняется, что первоначальные финансовые проблемы Ги Хуна связаны с потерей работы за десять лет до этого.
Дон Хек объяснял, что его герой — собирательный образ организаторов забастовки на заводе Ssangyong Motors в 2009 году (в сериале Ги Хун работал на Dragon Motors), которую подавили силами полиции. Из флешбэков мы узнаем, что после увольнения Ги Хун и его товарищи по профсоюзу забаррикадировались на ночь на складе. Полиция выломала двери и принялась избивать бастующих. На глазах Ги Хуна погиб его сослуживец. В ту ночь он пропустил рождение своей дочери.
В истории Южной Кореи борьба властей с профсоюзными организациями случалась неоднократно. В сентябре президент Корейской конфедерации профсоюзов (KCTU) был арестован под предлогом нарушения правил безопасности COVID-19 на рабочем митинге в Сеуле. По всей вероятности, он подстрекал профсоюзных лидеров, что обеспокоило правительство. Янг Куюнг Со стал тринадцатым по счету президентом KCTU, которого посадили в тюрьму.
Если в полнометражных «Паразитах» требовались определенные усилия, чтобы распределить все метафоры о колоссальной пропасти между богатыми и бедными, то малый экран «Игры в кальмара» рисует все гораздо прозаичнее: в жизни нет никаких победителей — есть только люди, которые продвигаются вперед исключительно по головам других. Режиссер сериала в одном из интервью сказал, что хотел показать уровень нечеловеческой конкуренции и борьбы, которую ежедневно ведут люди, оставшиеся без какой-либо социальной и финансовой поддержки. Если человек человеку волк, то в первую очередь это социум доводит его до ручки.
Потребность в надежде
При всей мрачности «Игра в кальмара» — смелая и амбициозная история, временами трогательная, временами пугающая. Сильная тем, что не пускается в антиутопические фантазии (как «Голодные игры»), а размышляет о реальности и ее сложной «ужасности». Тем не менее она не превращается в яростный крик — скорее в проникновенную меланхолию, которую можно побороть только верой в светлые времена.
В заключительной игре с Ги Хуном престарелый игрок О Иль Нам делает ставку на то, спасет ли кто-нибудь бездомного, замерзающего на дороге до 12 часов ночи. Утверждая обратное, он хочет доказать Хуну, что люди не заслуживают доверия. Незадолго до полуночи бездомного спасает полиция, которую вызвал прохожий, и Ги Хун снова побеждает, убеждаясь в том, что доброе сердце сильнее смерти и человеческой подлости.
Апогей корейской культуры
Популярность корейского контента во всем мире растет, и все же продолжительное лидерство азиатского фильма или сериала в США или Европе выглядит необычно. Например, корейский фильм «Космические чистильщики» после выхода занимал первое место в мире в категории фильмов в течение трех дней, но не недель, как в случае с «Игрой в кальмара». Очевидно, что влияние корейской культуры, музыки и кинематографа в последнее время стало слишком заметным, чтобы его игнорировать.
На курсы корейского языка в Москве буквально не пробиться, локальные косметические бренды моментально сметают с полок магазинов, трэвел-видео на YouTube наперебой взывают человечество очнуться и признать, что именно Южная Корея, а вовсе не Япония, — страна победившего футуризма.
В то же время кейпоп-группа BTS полным составом выступает в ООН с благодарственной речью человечеству за борьбу с последствиями COVID; термин «дорама» (корейские мыльные оперы) постепенно входит в повседневную речь западного зрителя, доселе знакомого только с мелодрамами; фанаты кейпопа обрели такую мощь, что способны подпортить репутацию видного американского телеведущего.
Возможно, такое постепенное погружение европейского общества в тему Южной Кореи перерастет в любовь к восточной культуре, которая, в конечном счете, мало чем отличается от нашей.
Подробнее ➤
